Penumbra

“Мы все хотели жить немного дольше
Чем снег, лежащий на ладонях марта”
— неизвестный поэт конца XX века

Как интересно, всё-таки, устроены мирозданием многие вещи. Иногда остаётся только теряться в догадках, зачем и почему оно именно так. Например: укол в вену на сгибе локтя, а вкус распускается ярким цветком на языке. Уже после этого мутнеет сознание, и круг людей в масках размазывается и растворяется, а тебя поглощает темнота.

Впрочем, потом картинка поменялась. Она не сразу поняла, что закрытое простынёй тело на каталке и подключённое ко всяким приборам, вокруг которого столпились люди в мешковатых балахонах – это её тело.

– Доктор, что-то не так, пульс пропадает…

С высоты она наблюдала за сосредоточенной работой слаженной команды, в которой каждый чётко знает и безупречно выполняет свою роль. Интересно, так выглядит мир из того самого астрала? Эта необычайная лёгкость, свобода полёта, полное отсутствие физических ощущений…

♦ ♦ ♦

– Стоун, а ты будешь навещать меня в больнице?

Вивьен сидит, нахохлившись, подтянув к себе ноги, опираясь подбородком на колени, уткнувшись невидящим взглядом куда-то в дальний угол. Волосы растрепались, почти закрывая лицо, что добавляет отрешённости её виду.

– Я вообще тебя не отпущу одну в больницу. Буду сидеть рядом. Как верный пёс.

– Верный рыцарь! – оживает она. – Я почему-то очень переживаю в этот раз. Раньше такого не было… Странно, ведь я привыкла рисковать: участие в гонках, а уж всё это мелькание в тенях и подавно. Но там всё-таки многое зависит от меня, по крайней мере есть такая иллюзия. Впрочем, когда я в прошлый раз вставляла всю эту белиберду, мне даже в голову не пришло волноваться. А в случае с тем маньяком испугаться, видимо, просто не успела.

На лице её появляется лёгкая улыбка.

– Мне кажется, ты меня избаловал, и я стала мягкотелой девочкой-припевочкой.

Она встаёт, подходит к нему, смотрит в глаза.

– Скажи, а когда ты говорил о варианте, при котором мы все разбегаемся в разные стороны, ты действительно имел это в виду? В смысле, и нас с тобой?

Стоун нахмурился.

– Нет, Ви. Я… не хочу, чтобы мы тоже разбегались… совсем не хочу.

– “Не хочу” – медленно повторяет она, как бы пробуя слова на вкус. – Звучит не слишком эмоционально… Знаешь, у меня какое-то нехорошее опасение (или предчувствие?) по поводу предстоящей операции, и я не хочу жалеть потом, что промолчала, когда была возможность сказать. Я люблю тебя. Не представляю себе жизни без тебя; даже думать об этом не хочу и боюсь. И хочу от тебя детей.

Стоун резко вздрогнул. Вивьен увидела, как на обычно спокойном лице вдруг отразилась целая буря эмоций; в глазах адепта появилось странное, и даже немного пугающее выражение. Удивлённая такой реакцией, она поневоле сжалась.

Тяжёлое молчание продолжалось несколько секунд, и вдруг Стоун начал говорить – медленно, тихо, и от его слов Вивьен то обдавало холодом, то становилось жарко.

– Ви… Милая моя, любимая, родная… Ты представить не можешь себе, как я хочу быть с тобой. Я до сих пор не верю тому, что происходит – это просто сказка, и так не бывает; только в слезливых постановках тридео, в сладких грёзах BTL… Но… посмотри на меня. Просто посмотри на меня. Скажи мне, скажи правду – ты хочешь, чтобы наш ребёнок был похож… на такого, как я? Я – не хочу. Я знаю, что такое… быть мной. Я знаю, что думают люди, когда видят меня. И не хочу, чтобы тоже самое было с нашим ребёнком, понимаешь? Хотя больше жизни я мечтаю именно об этом – о семье. У меня её, почитай, не стало, когда со мной случилось… вот это вот всё. Но если есть хотя бы один шанс на то, чтобы мечты стали явью…

Стоун посмотрел на Вивьен, его глаза зажглись в полутьме. И хрипло добавил:

– …я сделаю всё, чтобы этот шанс не упустить.

– Стоун, ты говоришь сейчас как барышня, которая хотела стать актрисой, но её обошли на конкурсе. Оглянись вокруг – мир изменился! Появились новые расы, народы, а какие-то, наоборот, исчезли. Да, есть социальное неравенство, и есть те, к кому люди относятся с предубеждением, но так было всегда. Не орки и тролли, так люди с другим цветом кожи или даже просто живущие в дальней деревне.

Я понимаю, трансформация – очень сложный и болезненный процесс, особенно если окружающие не проявляют понимания и терпения. Безусловно, очень больно, когда самые близкие отворачиваются. Но это не повод казнить и ненавидеть себя всю оставшуюся жизнь.
Ведь главное не в том, как ты выглядишь, а в том, кто ты, что и как ты делаешь. Да, я хочу, чтобы наш ребёнок был похож на тебя. Я хочу, чтобы он был такой же сильный и смелый, всегда готов был помочь слабому или встать на защиту справедливости.

Он посмотрел Вивьен прямо в глаза, а потом буквально прыгнул на неё – и Ви оказалась в его сильных, таких приятных объятиях. Они замерли, глядя друг на друга, а потом… Впрочем, пусть детали этого «потом» останутся между ними.

– О каком это маньяке ты говорила? – много позже спросил Стоун, когда они плескались вместе в огромной ванне Вивьен под шум воды и бурление джакузи.

– Это была забавная история. Иллюстрирующая, в частности, размах технического прогресса и невероятные горизонты, которые он открывает. Мы получили задание вернуть украденное имущество. В процессе выяснилось, что имуществом были чипы, которые не просто давали новые способности, а практически полностью меняли личность их обладателя. Вставивший их моментально перевоплощался в запрограммированный персонаж и очень быстро достигал успехов на своём поприще. Одним из персонажей был маньяк, этакий Джек-потрошитель. (Это был такой известный пару веков назад в Европе человек, который решил освободить мир от скверны несколько своеобразным образом – зверски убивал проституток.) Он был последним, подлежащим отлову, и нам никак не удавалось его найти. Пришлось ловить на живца, и этим живцом стала я. Умора была, конечно: я, в откровенном фривольном наряде прогуливаюсь по Рэдмонду, типа в поисках клиентов. Представляешь, красота какая? Находились ещё мужчины, выражавшие недовольство, что я не готова оказать им заветные услуги за 50 ¥.

Нам повезло, и наша щука “клюнула”. И даже несмотря на то, что я чётко знала, кто он и что будет делать, а также на то, что Энджи, Спиди и ещё один член нашей команды шли несколькими шагами позади, невидимые благодаря магии, никто из нас не успел среагировать вовремя. Он перерезал мне горло. Спасло то, что Спиди удалось остановить кровь, и медики примчали очень быстро.

Стоун провёл по тонкому шраму, который едва-едва угадывался на шее Вивьен.
– Так вот откуда это у тебя… – сказал он. Потом привлёк к себе, и долго не отпускал, баюкая, словно ребёнка.

♦ ♦ ♦

Лёгкости больше не было. Вместо этого было очень холодно, её прямо трясло от холода. Болела голова, всё тело одновременно онемело и тянуло, как будто из неё вытягивали жилы. Страшно хотелось пить.

Но она улыбалась. Вивьен поняла, что «туда» она не опоздает, и есть много поводов здесь задержаться.